Клубная мания

Однажды, много лет тому назад, я посмотрел фильм «Клубная мания» (или же «Кровавая резня диско» в одном из переводов). В тот вечер просмотра, мой разум был окутан еле уловимой каннабисовой дымкой, и, видимо, потому сама картина мне показалась довольно остроумной, глубокой и имеющей в своём ядре некое высказывание (какое конкретно я тогда не понимал, но был уверен, что оно там определённо есть).

И вот прошли годы. Хоть сколько-то ясные воспоминания о «Клубной мании» окончательно выветрились из моей головы. Скорее всего, я бы и вовсе забыл о существовании этой картины, если бы мне на глаза не попалась статья “Нью-Йоркский Калигула” посвящённая лидеру движения Club Kids, Майклу Элигу.

Элиг, Club Kids, Джеймс Сент-Джеймс… “Точно! – Подумал я – Это же был фильм про него!”.

Тут, – как забавно выражается один мой друг, – “сошлись звёзды и обстоятельства”. В момент прочтения статьи, мне пришло чёткое понимание, что пора уже, наконец, написать собственную статью о Майкле Элиге. А вернее, о его кинообразе, воплощённом Маколеем Калкиным. Да-да, тем самым Кевином Маккаллистером, – главным героем новогодне-рождественской картины «Один дома», которая позволяет нашему зрителю на полтора часа отвлечься от «Иронии судьбы».

Взяв карандаш и блокнот, я засел перед экраном, нажал кнопку Play и… Пожалел о том, что в этот вечер мой разум не был окутан еле уловимой каннабисовой дымкой…

Но для начала…

О чём же эта картина?

Сюжет фильма основан на романе Джеймса Сент-Джеймса «Кровавая дискобаня: Сказка, но правдивое описание убийства в Клублэнде», которая, в свою очередь, основана на реальных событиях. Тут стоит отметить, что автор предоставляет глубоко личный взгляд на всё произошедшее с Майклом Элигом и группой Club Kids. Именно поэтому назвать «Клубную манию» байопиком нельзя. Эта история уже прошла через слишком большое количество фильтров, чтобы воспринимать её, как объективное жизнеописание.

Да, о какой-либо объективности здесь и речи не идти не может. И причём сам фильм говорит нам напрямую о том, что верить ему на все 100% никак нельзя. Но об этом чуть позже. Вернёмся же пока к сюжету.

А по его ходу юный Элиг покидает свой маленький городок и перебирается в Нью-Йорк. Там он знакомится с Джеймсом Сент-Джеймсом, который становится его наставником и, в какой-то степени, другом. Вклинившись в клубное движение, Майкл вскоре становится сверхпопулярным организатором вечеринок (пускай и далеко не самым успешным в финансовом плане). И как показывает нам картина, успех этот весьма закономерен, ведь только Элиг способен в самые кратчайшие сроки устроить громкую и скандальную party, не имея ни средств, ни даже подходящего места.

Тем не менее, вместе с – относительным, но – успехом в жизнь Элига врываются наркотики и алкоголь. Они очень быстро становятся постоянными спутниками Майкла, что и приводит его к печальному исходу. Думаю, не стоит уточнять к какому именно, но если Вы вдруг хотите узнать, как закончилась карьера Элига, не тратя час и 38 минут времени на просмотр фильма, – ознакомьтесь со статьёй «Нью-Йоркский Калигула» («Не Улетай!», выпуск №148).

Перечитывая предыдущие два абзаца, я понимаю, что синопсис фильма звучит довольно банально. Однако «Клубная мания» и не пытается зацепить зрителя сюжетом. Картина пытается «задавить» зрителя своей фриковатостью. А вернее, – странностью…

Очень странные дела

Давайте же разберёмся в чём именно состоит странность «Клубной мании».

Честно признаюсь – найти какую-то одну, но всеобъемлющую, причину странности этой картины крайне сложно. Прямо сейчас, пока я пишу сию статью, рядом с монитором моего компа лежит список заметок по «Клубной мании». И они настолько точечные и разрозненные, что я до сих пор не могу понять, как бы их адекватно структурировать и перевести в «единую логичную мысль». Но я всё-таки попробую.

Фильм целиком и полностью строится на контрапункте. На внешней несовместимости стилистики и поднимаемых тем. Все персонажи картины ведут себя, как дети, реагируют на обстоятельства, как дети и действуют, как дети. Но при этом сюжет крутится вокруг таких вещей, как наркотики и убийство.

И несмотря на то, что задумка сия звучит интересно, реализована она всё-таки… Не очень… Можно сказать, что создатели явно «заигрались» с этим приёмом. В «Клубной мании» им пропитано, буквально, всё. И чтобы оправдать наличие подобного жёсткого контрапункта, в структуру фильма было введено некое подобие мизанабима[1] – повествование начинается со сцен съёмок картины по мотивам романа Джеймса Сент-Джеймса и ими же оно и заканчивается. Благодаря этому персонажи могут абсолютно законно ломать четвёртую стену, общаться со зрителями, а также отчуждёно и иронично относиться к событиям, происходящим вокруг. К сожалению, перечисленными фишками (кроме, разве что, последнего пункта) герои пользуются один раз, – в начале фильма.

Пресловутый контрапункт не обошёл стороной и актёрскую игру. Как уже было сказано в предыдущем абзаце, персонажи картины достаточно отчуждённо относятся к тому, что происходит вокруг.

Работает ли это фильму в плюс? И да, и нет. С одной стороны, отчуждённость даёт зрителю понять, что главные герои здесь – клубные ДЕТКИ. И я не зря выделил последнее слово капсом. Фильм будто бы специально пытается создать атмосферу «детскости». Чтобы не происходило по ходу сюжета, – безработица, ломка по веществам, передоз, убийство – персонажи относятся ко всему, как к некой игре.

«Я хочу, чтобы весь мир был одной сплошной вечеринкой!» – говорит Майкл Элиг. Пожалуй, эта реплика наилучшим образом описывает то, о чём я говорю.

С другой же стороны, инфантильность героев очень быстро начинает раздражать. И дело даже не в том, что сами персонажи бесят какой-то излишней нереалистичнотью. Просто, эта самая инфантильность будто «срезает» пик любого конфликта и не даёт им насытиться сполна. Причём из-за этого даже кульминационный момент всего полотна не кажется… Кульминационным…

Больше странных странностей!

За сим странности фильма, к сожалению, не заканчиваются. «Клубная мания» также удивляет своим подходом к созданию визуального ряда. Оператор-постановщик Теодоро Маньячи достаточно часто прибегает к использованию ручной и «нарочито дрожащей» камеры, которая прямо кричит о якобы реалистичности всего происходящего. Нужно ли говорить, что в сочетании со всем перечисленным ранее этот момент смотрится, как минимум, странно?

Местами за действием становится очень сложно наблюдать именно из-за трясущейся камеры – настолько сильно она перетягивает одеяло внимания. Для зрителя же, страдающего СПГС[2], просмотр нескольких сцен может превратиться в настоящую пытку. «Зачем?», «Что авторы хотели этим сказать?», «Почему так?» – вот они, вопросы к оператору, которые останутся без ответа.

Странные выводы

Исходя из всего этого, можно сделать вывод, что «Клубная мания» однозначно не стоит просмотра. Но это не совсем так. В фильме есть нечто, что может заинтересовать зрителя. К примеру, тот же контрапункт. Он хоть и работает криво, но всё же работает… Время от времени. Он создает необычную атмосферу и даже вносит в картину нотки очень странного юмора.

Сами же персонажи хоть и вышли чересчур инфантильными, но назвать их нехаризматичными нельзя. Да, Маколей Калкин хоть и выдаёт местами всё того же Кевина Маккаллистера из «Один дома», тем не менее, его Майкл Элиг полон странной обаятельности. А Сет Грин, воплощая на экране, Джеймса Сент-Джеймса, в принципе, крадёт внимание зрителя в каждой своей сцене.

Итак, давайте же перейдём к одному из самых главных вопросов – кому стоит смотреть фильм «Клубная мания»? Перед тем, как дать ответ, посмею лишний раз обратить Ваше внимание на то, что и так бросается в глаза. Поистине невооружённым глазом можно заметить, что самым повторяющимся словом в этой статье является слово «странный».

Так вот, «Клубная мания» – очень странное авторское кино. Каждое художественное решение этого фильма вызывает массу вопросов, но не даёт практически никаких ответов. А потому рекомендовать данный фильм я могу тем зрителям, кто любит нечто беспричинно странное.

Любители биографических драм могут смело обходить эту картину стороной – она точно не для них. Поклонников «слезоточивых» трагедий «Клубная мания» тоже не зацепит.  А вот фанатов авторского нестандартного и местами экспериментального кино фильм может даже порадовать.

Ведь странность – это далеко не всегда плохо. Главное, чтобы она была хотя бы минимально уместна в контексте самого произведения. Уместна ли она в «Клубной мании»? На этот вопрос может ответить уже лишь сам зритель.

[1] Mise en abyme (мизанаби́м; в переводе с фр. — «помещение в бездну») или принцип матрёшки — рекурсивная художественная техника, известная в просторечии как «сон во сне», «рассказ в рассказе», «спектакль в спектакле», «фильм в фильме» или «картина в картине».

[2] СПГС – синдром поиска глубинного смысла.

 

Мишель ГОШАР